Улыбнитесь! (продолжение)

[Ин]

[Ин]

[Popen]

"Если ваш муж ушёл к другой, значит её муж ушёл к третьей и т.д. Ждите -
скоро чей-нибудь муж придёт к вам.
Должны же они куда-то деваться!"
-----------------------
Ну скажите - ведь хочется поменяться с мужиком местами... Бросить всё на
хрен и пойти забухать с подругами дня на 3... Не брить ноги недели 2 и не
смывать косметику денёк другой... А потом как ни в чём не бывало вернуться
домой, а там муж такой весь в слезах с приготовленной едой и убранной
квартирой ждёт меня, сука, весь на нервах!
----------------------------
- Место женщины на кухне!
- Ага, то есть в спальне управишься сам?
----------------------------
Отец наставляет сына перед выездом на курорт:
- Ты сынок там осторожно. Девчата сейчас гулящие, болезни всякие имеют.
Будь осторожным. Не дай Бог подхватить какую-нибудь заразу. Приедешь домой
- заразишь жену, она - меня, я - мамку. А ты же нашу мамку знаешь - вымрет
все село...
-----------------------------
За каждым Великим Мужчиной в истории человечества, стоит Великая Женщина,
которая говорит ему, что он не Великий Мужчина, а козел.
-------------------------------
Муж играет с маленькой дочерью. Через некоторое время дочь его отталкивает
и выдает:
- Ну все хватит, у меня голова болит.
Муж сел, посмотрел на жену и спрашивает:
- Вас этому с детства что ли учат?
---------------
- Все мужчины относятся к виду членистоногих.
- Почему?
- Да потому, что куда член потянет, туда и ноги пойдут!!!
-----------------
Сегодня гадала… только ромашку не нашла…
В итоге: кактус в хлам, руки в кровь… но, вроде, любит!
-------------
Поздно, это не когда тебе 35, а ты все еще не встретил женщину, которая
идеально тебе подходит, и ты ей, и которая бы ждала тебя каждый вечер дома,
и трое ваших детей.
Поздно - это когда ты наконец встретил ее, но дома тебя уже ждет жена, и
трое детей.
И ничего уже не изменить.
-------------
Хобби мужчин:
авто - мото - вело - фото -
гребля - ебля и охота..
-------------
Женщиной быть проще - покапризничала немного и все, что надо... у тебя уже
есть...
Мужчиной быть сложнее - покапризничал немного и у тебя даже нет ничего
поесть..
------------
Я ей: «чувствуй себя как дома», и эта сука уже шторы на кухне меняет!
------------
Есть такие мужчины, которые говорят: "Я один такой!".
Смотришь на него и думаешь: "И слава богу!".
-----------------
Возможно, раньше мне и не везло с мужчинами...
Прошло время.. Я поумнела... Помудрела... Остервенела...
Теперь мужчинам не везет со мной...
----------------
Мой кот - единственный любящий меня мужчина, который невозмутимо продолжает
смотреть мне в глаза, когда я снимаю перед ним лифчик...
---------------
Вчера в бассейне подцепила какую-то заразу.
Сегодня утром еле из квартиры выгнала.
----------------
*Тёща зятю:-И за что только моя дочка тебя любит?*
*Зять:-Показать?*

[Яков]

Прочитал и сразу вспомнил Райкина

- Здравствуйте, Елена Сергеевна!..
Старая учительница вздрогнула и подняла глаза. Перед нею стоял невысокий молодой человек. Он смотрел на нее весело и тревожно, и она, увидев это смешное мальчишеское выражение глаз, сразу узнала его.
- Дементьев? - сказала она радостно. - Ты ли это?
- Это я, - сказал человек, - можно сесть?
Она кивнула, и он уселся рядом с нею.
- Как же ты поживаешь, Дементьев, милый?
- Работаю, - сказал он, - в театре. Я актер. Актер на бытовые роли, то, что называется «характерный». А работаю много! Ну, а вы? Как вы-то поживаете?
- Я по-прежнему, - бодро сказала она, - прекрасно! Веду четвертый класс, есть просто удивительные ребята. Интересные, талантливые... Так что все великолепно!
Она помолчала и вдруг сказала упавшим голосом:
- Мне комнату новую дали... В двухкомнатной квартире... Просто рай...
Что-то в ее голосе насторожило Дементьева.
- Как вы это странно произнесли, Елена Сергеевна, - сказал он, - невесело как-то... Что, мала, что ли, комната? Или далеко ездить? Или без лифта? Ведь что-то есть, я чувствую. Или кто-нибудь хамит? Кто же? Директор школы? Управдом? Соседи?
- Соседи, да, - призналась Елена Сергеевна. - Понимаешь, я живу как под тяжестью старого чугунного утюга. Мои соседи как-то сразу поставили себя хозяевами новой квартиры. Нет, они не скандалят, не кричат. Они действуют. Выкинули из кухни мой столик. В ванной заняли все вешалки и крючки, мне негде повесить полотенце. Газовые горелки всегда заняты их борщами, бывает, что жду по часу, чтобы вскипятить чай... Ах, милый, ты мужчина, ты не поймешь, это все мелочи. Тут все в атмосфере, в нюансах. Не в милицию же идти! Не в суд же! Я не сумею с ними справиться...
- Все ясно, - сказал Дементьев, и глаза у него стали недобрыми, - вы правы. Хамство в чистом виде... А где же это вы проживаете, адрес, какой у вас? Ага. Спасибо, я запомнил. Я сегодня вечером к вам зайду. Только просьба, Елена Сергеевна: ничему не удивляться. И полностью мне во всей моей инициативе помогать. В театре это называется «подыгрывать»! Идет? Ну, до вечера! Попробуем на ваших троглодитах волшебную силу искусства!
И он ушел. А вечером раздался звонок. Звонили один раз. Мадам Мордатенкова, не спеша шевеля боками, прошла по коридору и отворила. Перед ней, засунув ручки в брючки, стоял невысокий человек в кепочке. На нижней влажной и отвисшей его губе сидел окурок.
- Ты, что ли, Сергеева? - хрипло спросил человек в кепочке.
- Нет, - сказала шокированная всем его видом Мордатенкова. - Сергеевой два звонка.
- Наплевать. Давай проводи! - ответила кепочка.
Оскорбленное достоинство Мордатеиковой двинулось в глубь квартиры.
- Ходчей давай, - сказал сзади хриплый голос, - ползешь, как черепаха.
Бока мадам зашевелились порезвей.
- Вот, - сказала она и указала на дверь Елены Сергеевны, - здесь!
Незнакомец, не постучавшись, распахнул дверь и вошел. Во время... его разговора с учительницей дверь так и осталась неприкрытой. Мордатенкова, почему-то не ушедшая к себе, слышала каждое слово развязного пришельца.
- Значит, это вы повесили бумажку насчет обмена?
- Да, - послышался сдержанный голос Елены Сергеевны. - Я...
- А мою-то конуренку видела?
- Видела.
- А с Нюркой, женой моей, разговор имела?
- Да.
- Ну, что ж... Ведь я тебе так скажу... честно: я бы сам ни в жисть не поменялся. Сама посуди, у меня там два корешка. Когда ни надумаешь, всегда на троих можно сообразить. Ведь это удобство? Удобство... Но, понимаешь, мне метры нужны, будь они неладны. Метры!
- Да, конечно, я понимаю, - послышался сдавленный голос Елены Сергеевны.
- А зачем мне метры, почему они нужны мне, соображаешь? Нет? Семья, брат Сергеева, растет. Прямо не по дням, а по часам! Ведь старшой-то мой, Альбертик-то, что отмочил? Не знаешь? Ага! Женился он, вот что! Правда, хорошую взял, красивую. Зачем хаять? Красивая - глазки маленькие, морда во! Как арбуз!!! И голосистая... Прямо Шульженко. Целый день: «Ландыши, ландыши». Потому что голос есть - она любой красноармейский ансамбль переорет! Ну, прямо Шульженко! Значит, они с Альбертиком-то очень просто могут вскорости внука отковать, так? Дело-то молодое, а? Молодое дело-то или нет, я тебя спрашиваю?
- Конечно, конечно, - совсем уж тихо донеслось из комнаты.
- Вот то-то и оно! - хрипел голос незнакомца в кепочке. - Теперь причина номер два: Витька. Младший мой. Ему седьмой пошел. Ох, и малый, я доложу. Умница! Игрун. Ему место надо? В казаки-разбойники! Он вот на прошлой неделе затеял запуск спутника на Марс, чуть всю квартиру не спалил, потому что теснота! Ему простор нужен. Ему развернуться негде. А здесь? Ступай в коридор и жги чего хочешь! Верно я говорю? Зачем ему в комнате поджигать? Ваши коридоры просторные, это для меня плюс! А?
- Плюс, конечно.
- Так что я согласен. Где наша не пропадала! Айда коммунальные услуги смотреть!
И Мордатенкова услышала, что он двинулся в коридор. Быстрее лани метнулась она в свою комнату, где за столом сидел ее супруг перед двухпачечной порцией пельменей.
- Харитон, - просвистела мадам, - там бандит какой-то пришел, насчет обмена с соседкой! Пойди же, может быть, можно как-нибудь воспрепятствовать!..
Мордатенков пулей выскочил в коридор. Там, словно только его и дожидаясь, уже стоял мужчина в кепочке, с прилипшим к губам окурком.
- Здесь сундук поставлю, - говорил он, любовно поглаживая ближний угол, - у моей мамы сундучок есть, тонны на полторы. Здесь мы его поставим, и пускай спит. Выпишу себе маму из Смоленской области. Что я, родной матери тарелку борща не налью? Налью! А она за детьми присмотрит. Тут вот ейный сундук вполне встанет. И ей спокойно, и мне хорошо. Ну, дальше показывай.
- Вот здесь у нас еще маленький коридорчик, перед самой ванной, - опустив глаза, пролепетала Елена Сергеевна.
- И где, - оживился мужчина в кепочке, - и где? Аа, вижу, вижу.
Он остановился, подумал с минуту, и вдруг глаза его приняли наивно-сентиментальное выражение.
- Знаешь чего? - сказал он доверительно. - Я тебе скажу, как своей. Есть у меня, золотая ты старуха, брательник. Он, понимаешь, алкоголик. Он всякий раз, как подзашибет, с час по ночам ко мне стучится. Прямо, понимаешь, ломится. Потому что ему неохота в отрезвиловку попадать. Ну, он, значит, колотится, а я, значит, ему не отворяю. Мала комнатенка, куды его? С собой-то ведь не положишь? А здесь кину на пол какую-нибудь тряпку, и пущай спит! Продрыхнется и опять смирный будет, ведь это он только пьяный скандалит. Счас, мол, вас всех перережу. А так ничего, тихий. Пущай тут спит. Брательник все же... Родная кровь, не скотина ведь...
Мордатенковы в ужасе переглянулись.
- А вот тут наша ванная, - сказала Елена Сергеевна и распахнула белую дверь.
Мужчина в кепочке бросил только один беглый взгляд и одобрительно кивнул:
- Ну, что ж, ванна хорошая, емкая. Мы в ней огурцов насолим на зиму. Ничего, не дворяне. Умываться и на кухне можно, а под первый май - в баньку. Ну-ка, покажь-ка кухню. И где тут твой столик-то?
- У меня нет своего стола, - внятно сказала Елена Сергеевна, - соседи его выставили. Говорят, два стола тесно.
- Что? - сказал мужчина в кепочке грозно... - Какие такие соседи? Эти, что ли?! - Он небрежно ткнул в сторону Мордатенковых. - Два стола им тесно? А, буржуи недорезанные! Ну, погоди, чертова кукла, дай, Нюрка сюда приедет, она тебе глаза-то живо выцарапает, если ты только ей слово поперек пикнешь!
- Ну, вы тут не очень, - дрожащим голосом сказал Мордатенков, - я попросил бы соблюдать...
- Молчи, старый таракан, - прервал его человек в кепочке, - в лоб захотел, да? Так я брызну! Я могу! Пущай я в четвертый раз пятнадцать суток отсижу, а тебе брызну! А я-то еще сомневался, меняться или нет. Да я за твое нахальство из прынцыпа переменюсь! Бабушка! - Он повернулся к Елене Сергеевне. - Пиши скорее заявление на обмен! У меня душа горит на этих подлецов! Я им жизнь покажу! Заходи ко мне завтра утречком. Я ожидаю.
И он двинулся к выходу. В большом коридоре он, не останавливаясь, бросил через плечо, указывая куда-то под потолок:
- Здесь корыто повешу. А тут мотоциклет. Будь здорова. Смотри не кашляй.
Хлопнула дверь. И в квартире наступила мертвая тишина.
А через час... Толстый Мордатенков пригласил Елену Сергеевну на кухню. Там стоял новенький сине-желтый кухонный столик.
- Это вам, - сказал Мордатенков, конфузясь. - Зачем вам тесниться на подоконнике. Это вам. И красиво и удобно. И бесплатно! И приходите к нам телевизор смотреть. Сегодня Райкин. Вместе посмеемся...
- Зина, солнышко, - крикнул: он в коридор, - ты смотри же, завтра пойдешь в молочную, так не забудь Елене Сергеевне кефиру захватить. Вы ведь кефир пьете по утрам?
- Да, кефир... - сказала Елена Сергеевна...
- А хлеб какой предпочитаете? Круглый, рижский, заварной?
- Ну, что вы, - сказала Елена Сергеевна, - я сама!..
- Ничего, - строго сказал Мордатенков и снова крикнул в коридор: - Зинулик, и хлеб@! Какой Елена Сергеевна любит, такой и возьмешь!.. И когда придешь, золотко, постираешь ей, что нужно...
- Ох, что вы!.. - замахала руками Елена Сергеевна и, не в силах больше сдерживаться, побежала к себе.
Там она сдернула со стены полотенце и прижала его ко рту, чтобы заглушить смех. Ее маленькое тело сотрясалось от хохота.
- Сила искусства! - шептала Елена Сергеевна, смеясь и задыхаясь, - О, волшебная сила искусства...

[Ин]

[ar4ik]

Системный администратор Вадик, сдавленно чертыхаясь, карабкался по водосточной трубе на второй этаж. Задача отчасти упрощалась тем, что офис располагался в старинном особняке, чей фасад украшало множество декоративных лепных элементов, за которые при необходимости можно было ухватиться. Вадик искренне надеялся, что такой необходимости все-таки не возникнет, ибо, несмотря на наличие внизу газона с аккуратно подстриженными сорняками, падать было бы высоко и больно. С другой стороны, определенную сложность процессу добавлял еще и тот факт, что размеренная сисадминская работа не располагала к совершенствованию акробатических навыков. Она располагала к философскому миросозерцанию под пиво с чипсами, и сама по себе стимулировала бурный рост исключительно пуза, но никак не мускулатуры плечевого пояса. Однако Вадик с упорством альпиниста-спасателя лез вверх — там, в приветливо распахнутом окне, его уже терпеливо дожидался заветный приз в лице главного бухгалтера фирмы — Валентины Александровны.

Этот рабочий день начался для Вадика не совсем традиционно, то есть, не с просмотра френдленты в «Фейсбуке» под чашечку кофе, а с пронзительного звука, прокатившегося по этажам офисного центра и затихшего гулким эхом где-то в районе переговорной. «Примерно так, наверное, должен звучать заводской гудок», — подумал Вадик, едва не пролив от неожиданности горячий кофе себе на штаны, — «или, как минимум, раненый бизон в брачный период». И хотя раньше он никогда не сталкивался с ранеными бизонами, но интенсивность звука в децибелах, а также его полифоническая насыщенность красноречиво свидетельствовали о том, что бизон, как минимум, крайне недоволен и очень агрессивен. Со вздохом оставив недопитый кофе, Вадик отправился на поиски источника аккустической аномалии.

Короткое расследование привело Вадика к дверям бухгалтерии, расположенной на втором этаже. Двери были сварены из толстых стальных листов и покоились на массивных металлических петлях, которым наверняка позавидовали бы ворота небольшой средневековой крепости, а выходившее во двор окно было забрано сдвижной железной решеткой. Подобные меры предосторожности были отнюдь не лишними, ибо в небольшой каморке, где располагалась бухгалтерия, имелось целых две чрезвычайно значимых для фирмы ценности: огромный старинный сейф, в котором хранилась оборотная наличка, и главный, она же единственный, бухгалтер Валентина Александровна. Валентина Александровна вполне могла посоперничать с сейфом в монументальности, поэтому они оба успешно заполняли собою все полезное пространство помещения — ничего иного в этот скромный приют балансов и авансовых счетов попросту не помещалось.

С Валентиной Александровной у Вадика отношения не сложились как-то с самого начала. Главный бухгалтер высокомерно считала сисадмина чем-то средним между дворовой прислугой и мальчиком на побегушках, отдавая распоряжения «быстро все починить» брезгливым и не терпящим возражений тоном. При этом «что-нибудь» приходилось чинить довольно-таки часто, ибо Валентина Александровна являлась абсолютным рекордсменом города по скоростному запуску присланных по электронной почте вирусов, запихиванию в принтер бумаги со скрепками и выдергиванию каблуками витой пары из висящего на стене свитча. Вадик тоже не оставался в долгу: в ответ на претензии из серии «я опять не могу войти в бухгалтерию» он вежливо советовал Валентине Александровне сесть на диету, а заявку «купить что-нибудь, чтобы я могла нормально работать на компьютере» однажды отклонил с резолюцией «невозможно выполнить в связи с отсутствием в розничной продаже мозгов».

Сегодня Валентина Александровна явилась на работу пораньше, чтобы проверить подготовленные накануне отчеты в фонды, открыла магнитный замок бухгалтерии собственным электронным ключом и по привычке захлопнула за собою тяжелую металлическую дверь. Поскольку главный бухгалтер всегда самоотверженно стояла на страже финансовых интересов фирмы, и принципиально не оплачивала счетов, если принесший их сотрудник не был готов представить развернутое обоснование, зачем оно нужно и почему на этом нельзя сэкономить (а особенно, если этого сотрудника звали Вадик), в качестве системы контроля доступа на предприятии использовалась самые дешевые магнитные замки, которые Вадик только сумел раздобыть и приладить на двери кабинетов. Однако в этот раз природная прижимистость сыграла с Валентиной Александровной дурную шутку: едва ворота бухгалтерской цитадели замкнулись за ее могучей спиной, в компьютерных мозгах дешевого электронного замка произошел какой-то непредвиденный сбой и он полностью заблокировал дверь, отказываясь реагировать и на кнопку открывания, и на прикосновение электронного ключа. Валентина Александровна очутилась в ловушке.

— Что тут произошло? — Озабоченно поинтересовался директор, привлеченный на второй этаж подозрительным и весьма интенсивным шумом.

— Дверь заклинило, — мрачно отозвался Вадик. — И не сломаешь, крепкая, зараза.

— Выпустите! — Изнутри бухгалтерии на толстый металл градом сыпались гулкие удары. — Немедленно выпустите меня отсюда!

— Может, этаж обесточить? — Предложил директор. — Там есть рубильник, в щитке на лестничной клетке.

— Бесполезно, — отмахнулся Вадик, — магнитный замок запитан от аккумулятора, сам по себе он разрядится в лучшем случае через пару дней. А она там за это время помрет от голода. Или от стресса. Эй, послушайте! — Вадик попытался перекричать не на шутку разошедшуюся Валентину Александровну, которая, похоже, впала в настоящую истерику, — там на стене, справа от двери, висит металлический ящик. Откройте его, внутри черная батарея. Снимите с нее любую клемму и замок разблокируется!

— Вот еще! — Донеслось с той стороны. — Я вам не программист! Я в этом ничего не понимаю! Выпустите меня немедленно, слышите?

Вадик с директором тоскливо переглянулись.

— Валентина Александровна, — примирительно прокричал Вадик в дверь, — вы сможете открыть решетку на окне изнутри? Я сейчас влезу к вам по водосточной трубе и отключу батарею сам.

***

— Это все он! — Разгневанно направила дрожащий палец на Вадика растрепанная, раскрасневшаяся, но вызволенная из неволи Валентина Александровна. — Это он не справляется со своими непосредственными обязанностями, в результате чего я оказалась взаперти! Я требую немедленно принять меры административного характера!

Вадик хранил молчание, понуро глядя в пол.

— Послушайте, Валентина Александровна, — устало прервал ее директор, — скажите, когда к вам в последний раз залезал в окно настоящий живой мужчина?

— Не помню… — Растерянно произнесла бухгалтер.

— Ну так вот и пользуйтесь моментом!

[Аря]

Учитель: 'Те, кто будет учиться на
5 и 4 попадут в рай, а те, кто на 3 и
2 - в ад'. Голос с задней парты: 'А
живыми закончить школу шансы
есть?'

[NATA888]

[Яков]

В детстве мой сосед спросил, не обижают ли меня воспитатели в садике? Я сказала, что бывает. Тогда он сказал: "Передай им, если они тебя еще раз обидят, я приду и дам им всем пи3*юлеj!")) Что я на следующий день и сделала. Правда, люлей потом отхватила все же я((

[Яков]

В шесть лет заявила маме: "ты не вздумай рожать, я нянчить не буду"...