Для души

[Яков]

Ладно, поясню, почему я решил разместить спойлер о Паоле Антонини

Т.е. жила себе девушка-модель и случилось с ней несчастье.
Она не отчаивается и, мало того, находит в себе силы ещё помогать другим людям с ограниченными возможностями

[Любослава]

Ладно, поясню, почему я решил разместить спойлер о Паоле Антонини

Т.е. жила себе девушка-модель и случилось с ней несчастье.
Она не отчаивается и, мало того, находит в себе силы ещё помогать другим людям с ограниченными возможностями

Понятно. Просто о несчастье ничего не было сказано...

[nachfin]

Ладно, поясню, почему я решил разместить спойлер о Паоле Антонини

Т.е. жила себе девушка-модель и случилось с ней несчастье.
Она не отчаивается и, мало того, находит в себе силы ещё помогать другим людям с ограниченными возможностями

Понятно. Просто о несчастье ничего не было сказано...

Яков загнал под ту фотку скрытый текст, а мы с Вами не догадались сделать "тыц" по ней.

[офигевшая]

Ладно, поясню, почему я решил разместить спойлер о Паоле Антонини

Т.е. жила себе девушка-модель и случилось с ней несчастье.
Она не отчаивается и, мало того, находит в себе силы ещё помогать другим людям с ограниченными возможностями

УРА! Я не единственная поняла, что фото - это не реклама зубной пасты!!!
(Хотя, признаю, что тоже "тыц" на фото не сделала.)

[romanenko]

Люблю?, не знаю может быть и нет,
Любовь имеет множество примет,
А я одно сказать тебе могу
Повсюду ты, во сне, в огне, в снегу,
В молчанье, в шуме, в радости, в тоске,
В любой надежде, в любой строке и в любой звезде,
Во всём! Всегда! ВездеТы памятью затвержен наизусть
И ничего нельзя забыть уже.
Ты понимаешь? Я тебя боюсь,
Напрасно я бежать, спастись хочу,
Ведь ты же сон, тепло, дыханье, свет.
Хочу прижаться к твоему плечу.
Люблю?, не знаю, нет других примет!

Вероника Тушнова

[Любослава]

Поссорились? И дуешься ещё?
Твой выбор! Только мой тебе совет:
Когда ты на кого-то держишь зло,
Представь, что человека больше нет.

Что он исчез. Не будет никогда
Как прежде видеть, чувствовать, дышать…
Он больше не услышит те слова,
Которые ты так хотел сказать.

И будет всё равно, кто виноват:
Ничтожной станет ссора в этот час!
«Прости» на ветер сотни раз подряд,
Ну, что же ты? Не лучше ли сейчас?

Нам нужно научиться просто жить.
Жить без желания всё вновь начать сначала.
А, знаешь, чтобы искренне любить
Так много времени и так ничтожно мало!

[nachfin]

– Вам знакомо предание про Ивана-воина и Мирона-отшельника? –
поинтересовался профессор.
– Нет, – мотнул головой прокурор. И опять взглянул на часы.
– Ну как же! – поразился Прохоров так, как будто Сергеев обнаружил
незнание в правописании «ж» и «ш» с «и». – Это ведь мнэ-э… школьная
программа, Степан Иванович!
– Не припоминаю, – буркнул Сергеев. – Извините, Валерий Владимирович, но
время уже…
– Я коротко, – заверил профессор. – Так вот, в предании рассказывается о
злом воеводе Гордионе с каменной совестью и злой душой. Невзлюбил
Гордион мнэ-э… старца Мирона-отшельника, тихого правды защитника. И
скликал верного слугу храброго Ивана-воина – чтобы тот мнэ-э… убил
старца Мирона кичливого. Послушался Иван, пошел. А сам горькую думу
думает. Мол, не по своей воле иду, а по нужде. Потому что так велено.
Пришел к отшельнику, а сам вострый меч под полою прячет. Кланяется
Мирону: как, дескать, тебя, старец, Бог милует?.. А прозорливый
отшельник ему и говорит: «Полно правду скрывать, знаю, зачем пришел ты
ко мне…» Тут Ивану-воину стыдно стало перед старцем. Но и воеводы мнэ-э…
боязно. Говорит Иван Мирону: «Хотел тебя убить так, чтоб ты и меча не
видел. Ну а теперь уж молись Господу в последний раз за весь род
людской, а потом я голову тебе срублю…» Встал отшельник на колени под
молодой дубок… И мнэ-э… предупредил Ивана-воина, что долга молитва
будет, за весь род-то людской. Не лучше ли сразу голову срубить?.. «Хоть
весь век ждать буду! – нахмурился воин. – Коли сказано, так сказано.
Молись!» И начал Мирон-отшельник молитву. И день, и ночь он молился.
Дубок-то мнэ-э… молодой уже до неба вырос, из желудей его густо лес
пошел, а старец все молится. По сей день молится за нас, грешников. А
Иван все стоит около старца, меч в пыль рассыпался, доспехи ржа съела,
дикие звери Ивана не трогают, жара и вьюга не для него. И сам не силах с
места тронуться и слова сказать. И по сей день стоит. Наказанье ему
такое дано. Чтобы мнэ-э… злого указа не слушался. Чтобы за чужой
совестью не прятался. Вот такое мнэ-э… предание… Замечательно, правда?

[romanenko]

Как 30-летние женщины смотрят на мужчин

Знаете, после наших тридцати романтичным и сексуальным в мужчинах становится другое. Другое, чем в 18, в смысле. Там одна роза и шампанское складывали семьи. Да что уж, даже в 20 «у тебя красивые глаза» и «я ждал тебя всю жизнь» чудесно функционировали.

Сейчас не удивляет и курьер с лилиями. Нет, волшебно, конечно, но… Огромный пучок зелени с рынка скорее заставит улыбнуться.

Раньше было проще. Вот скажет он, брутально нахмурив одну бровь, «я устал быть идеальным для всех, хочу быть идеальным лишь для тебя, детка», и ты в свои 18 растаяла, он же великолепный! «Хочу быть его декабристкой…» А сейчас фыркнешь и плюнешь, потому что он идиот на понтах корявых.

Раньше я бы разрыдалась от восторга, если бы кто-то приехал ко мне под окно на крыше автомобиля, еще и с цветами, почти как Ричард Гир к Джулии Робертс.

А вот когда и вправду приехал (не Гир, но почти Бен Аффлек), циничная ведьма во мне смотрела из окна, позевывая, и бухтела о помятой крыше, страховке, и том, что рухнет ведь сейчас эта поддатая скотина, а там машина навстречу, и в итоге… «слезай оттуда, идиот, иди оладьи есть!»

Раньше нравилось, когда не замечает. Прям азарт включался, Печорин вспоминался. А теперь не замечаешь того, кто не замечает. И того, у кого все сложно, и того, кто пропадает, не позвонив, и того, кто «не может разобраться в себе». Нафиг надо ребусы разгадывать. Несчастных и ищущих себя просьба не беспокоиться.

Теперь настолько хорошо знаешь себя, что неподходящего человека видишь по первой строчке в чате, угадываешь несовместимость с «семи нот».

Раньше хотелось, чтобы восхищался, как ты можешь все сама, не хуже мужчин. А теперь нужен такой, кто сам — мужчина, решит, привезет,замок починит, банку откроет и руку поцелует. Раньше духи и плюшевые мишки вызывали писк. Теперь… Не, ну духи по-прежнему вызывают писк, чего уж.

Но крутая сковородка или мультиварка — круче мишек, однозначно. Раньше хотелось, чтобы сводил в модное место, а теперь ужасно привлекает предложение «давай сходим вкусно поедим». И сексуально, когда готовит ужин, простой. Пусть даже макароны по-флотски, потому что я их люблю.

Раньше нравились модные, а теперь модные настораживают. Особенно если в джинсах-колготках и с чубом. Дерзкие. Брр... Понятнее и ближе те, что в чистом и хлопковом. Мягкое хочется обнимать. Хлопковое проще гладить.

Вместо былых привлекательных подонков, сердце трогают нежные отцы, вместо оригиналов и бруталов — те, с кем весело и просто. Вместо идеально бритых — бородатые и с татухами.

Вместо искрометных — ироничные. Старательно-искрометные они вообще стали очень утомлять. А вот злобно поржать — бесценно. И еще живущие с мамой больше не кажутся милыми.

Раньше те, кто говорит «секс — это не главное», считались вежливыми принцами, а теперь вызывают серье-е-езные подозрения…

Необъяснимо, но раньше восхищали рассказы про то, как он нажрался, угнал мотоцикл, разбил машину под камазом, да и голову там же, потому что не боится скоростей и ваще лихой, и шрамы, детка, это у смелых, и обогнать феррари — дело чести… Теперь тошнит от таких козлов, и хочется непьющих спортсменов, соблюдающих ПДД (без ЗППП и ВП, но с ЖП, пардон, не удержалась).

Раньше было волшебно, если он тебя подвезет. А теперь просто башню сносит, если он дает тебе в руку ключи от чего-то спортивного и говорит: «хочешь отвезти себя домой?» Или даже вот так:«хочешь, покатаю на электромобиле? Это инновационно и экологически ответственно» (цитата). Ну рыцарь же, ну!!!

Женатые мужчины в твои 30-35 становятся добрыми друзьями, потому что после всего, во что ты вляпалась, уже знаешь, они — как сахар на ночь. Грозят болезнями сердца. Если женатые — молодые и красивые и на мотоцикле, просто представляешь, что они — плод твоего воображения. Улыбаемся и дружим.

Ужасно привлекает какое-то дело. Умение. Сидишь, пьешь кофе с кардиохирургом и слушаешь истории, как он делал операции на открытом сердце (не понтовался вообще, я сама спросила). И понимаешь, что это сильнее, чем шампанское, и крутая тачка, и не замечать…

Вообще, крутая тачка (не просто тачка, а «смотри, какая у меня крутая тачка»), крутой костюм (не просто костюм, а у-а-ау гуччи-фигуччи) и еще понты, и взгляд «я важнее абрамовича» — сразу как-то пугают больши-и-ими хлопотами — это ж просто в трениках не выйдешь, просто в кедах с ним рядом не встанешь, просто котлет не нажаришь. Да ну его…

Сексуально, когда весело и просто, сексуально, когда человек умный, сексуально, когда не обижается, а когда честный — это ну очень сексуально. Еще верность среди афродизиаков с возрастом взлетела к вершине, а если человек рядом с целью растить внуков (не, ну а что, они не за горами) — тогда вообще огонь!

А вот всякие мелочи, типа «ходит по дому в носках и трусах» — они как-то перестали так в глаза бросаться. Пусть ходит, лишь бы не в стрингах (ой, сейчас чего только не бывает).

Одно не изменилось — все так же романтично и весело обниматься на лавочке в парке. Правда, со своим пледом надо приходить и дорогим портвейном. А потом вызвать нормальное такси, потому что ездить пьяным за рулем в нашем возрасте совершенно не сексуально.

[nachfin]

— Вам думается, система несокрушима? — выслушав Глазова, задал вопрос Трегрей.
— Ну… а ты думаешь иначе?
— Бессомненно, — и снова Алексей Максимович подивился тому, как спокойно и уверенно говорит Олег о деле, казалось бы, совершенно безнадежном. — Система вовсе не нерушима, — продолжал Олег. — Более того, система обречена. Она зиждется как раз на стремлении человека к личному благополучию, каковое, к слову, обратно пропорционально стремлению к благополучию общему — ну нельзя возвести добротное здание, присвоив половину строительных материалов… Вовсе не тайна, что нынешняя элита — это те, кто более других преуспел в расхищении тех строительных материалов, предуготованных для возведения нашего общего здания. И эта элита сознательно защищает питающую ее систему, как же иначе? Но слабость этой элиты в том, что она не способна на по-настоящему решительные действия. Не способна на жертвы. В любой схватке всегда побеждает презревший смерть. А как может тот, кто смыслом существования полагает улучшить качество своей жизни, этой жизнью жертвовать? Наш противник, Алексей Максимович, неизмеримо слабее нас. Потому что мы готовы идти до конца. До конца, понимаете? Хоть жизни положить, но правду свою отстоять. И наши ценности хоть на сантиметр в реальность продвинуть. Хоть на сантиметр. И вот за этот сантиметр мы и готовы жизни положить. А они — нет. Они слишком ценят свои чины, кресла, здоровье, деньги… и прочее, чтобы этим рисковать.
— Ну, получается так… — согласно кивнул внимательно слушавший Олега Глазов. — Это ты правильно сказал… Как жареным запахнет, они молниеносно за границу рванут всем кагалом… элита гребаная. Тем более что деньги их уже давно там. Только вот, Олег, жареным-то пока для них не пахнет. Да и потом… Менять-то их кем? Кто во власть прорвется, кроме таких, как они?..
— Властвовать должно лишь истинной элите, — пожал плечами Олег. — А то кому ж еще? Истинной элите — тем, кто полагает долгом служить народу и Государю, а не собственным прихотям. Тем, для кого стяжательство немыслимо, а следование закону — дело чести и совести.
— Государю? — навострился Глазов. — Или тому, кому в данном пространственном континууме выпала эта участь, — не сбившись, пояснил Трегрей.
— Н-да… — проронил Алексей Максимович. — Ладно, оставим это… Истинная элита, говоришь… Дворянство, то есть? — спросил он, вопросительно посмотрев на Олега.
— Если хотите, да. Но новое дворянство.
— И откуда же это новое дворянство взять?
— Взрастить, — просто ответил Олег. — В этом и заключается первостепенная наша задача.

[Любослава]

То, что заставит задуматься.

Из книги М. Дымова «Дети пишут Богу»

1. Сделай так, чтоб на земле сломалось все оружие (Костя, 4 кл.)

2. Ну, а теперь, Ты бы создал во второй раз человека? (Олег, 3 кл.)

3. Я никогда не смогу забыть папины глаза, как он смотрел, когда мама, схватив меня за руку, уходила от него навсегда.
Господи, скажи, сколько весит слеза? (Андрей, 4 кл.)

4. Почему ты на земле все допускаешь? (Адик, 4 кл.)

5. Люди так страдают на земле, неужели в Твоем аду еще хуже? (Радик, 4 кл.)

6. Зачем Ты создал этот мир? Ты что, не понял, что будет такая заморочка? (Марина, 4 кл.)

7. Ты обещал защищать слабых, обиженных, что-то я этого не чувствую. (Рома, 3 кл.)

8. Зачем человека растили годами, а потом - бац — и он уже мертв? (Вася, 2 кл.)

9. Я родился, глянул, а мир уже такой злой, жестокий. (Андрей, 4 кл.)

10. За что Ты наказываешь добрых людей? (Феля, 3 кл.)

11. А когда на земле стреляют, Ты что, не слышишь, Господи? (Валера, 2 кл.)

12. Какая беда докричится до Тебя? (Наташа, 2 кл.)