Улыбнитесь!

Kalinda

http://www.youtube.com/watch?v=tubMTOM7eBY
Мы хомяки и мы хомячим...

ar4ik

Чудо в герметике

Чудо, чудо!
Яви нам чудо!
(«Праздник святого Йоргена»)

Хмурым, наполненным пессимизмом утром понедельника 198* года, ровно в
8.45 утра мне было явлено чудо.
Грохнула дверь, и в чертежный зал нашего КБ ворвался Главный
конструктор. Главный обладал чудовищной административной энергией. С
утра до вечера он, подобно громадной петарде, метался по территории
завода, рассыпая вокруг себя матерные искры и мобилизуя личный состав на
преодоление и свершение. В конце квартала шеф приобретал свойства
волны-частицы, и его практически одновременно можно было увидеть в
выпускающем цеху, у заказчиков и технологов. Единственной формой
существования этой административной материи было движение: все служебные
вопросы решались на бегу, дверь своего кабинета он никогда не закрывал
и, общаясь с подчиненными, имел привычку нетерпеливо постукивать по
столу увесистым кулаком с татуировкой в виде якоря. В молодости наш
Главный служил во флоте, откуда вынес чрезвычайно образный язык и умение
без видимых последствий употреблять несовместимые с жизнью количества
спиртного.
- Вот, - не здороваясь, сообщил Главный, - принимай нового конструктора.
Между прочим - отличник! Прошу, как говорится, любить, жаловать, и
вообще… а я в - цех!
- Анатолий Гри… - вякнул я, но шеф уже трансгрессировал.
«Новый конструктор» молча разглядывал меня, хлопая серыми глазищами. У
«нового конструктора» была отличная фигура, густые пепельные волосы и
кукольное личико. Вообще, было в ней что-то от изящной, дорогой, но
хрупкой елочной игрушки, которую осторожно берешь в руки, боясь нажать
чуть посильнее и сломать. О том, чтобы «любить и вообще» не могло быть и
речи, я почему-то было уверен, что при, так сказать, чувственном
контакте, она с тихим, печальным звоном разобьется. Бывают такие
девушки. Звали ее Викой, но всем было ясно, что на самом деле к нам
пришло «Чудо».
До появления нового сотрудника боевой состав нашего КБ выглядел
следующим образом.
Имелся ведущий конструктор по изделию, которого я за два года работы так
и не запомнил в лицо, потому что он постоянно пребывал в
загранкомандировках в каких-то черно-желтых странах. Население этих
стран, едва спрыгнув с дикорастущих пальм и вкратце освоив ходьбу на
двух конечностях, на следующем этапе развития ощутило потребность в
тяжелых РЛС управления войсками, которыми, собственно, наша контора и
снабжала половину земного шара.
Имелся также бывший ведущий конструктор по изделию, Марк Яковлевич,
разжалованный за нехарактерную для еврея тягу к употреблению. Марк
Яковлевич дорабатывал последний год перед пенсией, поэтому толку от него
не было никакого. Целыми днями он просиживал в своем углу, отгороженный
от жизни, света и воздуха шкафами и кульманами. Там он чем-то шуршал и
скреб, как огромная, пожилая и осторожная крыса, временами распространяя
по залу ядовитые спиртовые эманации.
Дамы морщились и с лязгом открывали окна в алюминиевых, кривых от
рождения и опасно вибрирующих рамах.
Основную ударную силу нашего КБ составляли как раз дамы. Напротив меня
за соседними столами прилежно трудились «двое из ларца» - маленькие,
седенькие, в одинаковых белых халатиках, Екатерина Васильевна и
Валентина Васильевна - специалисты по проводам и кабелям. На завод они
пришли, похоже, одновременно с Советской Властью, поэтому все отраслевые
справочники знали наизусть и нередко демонстрировали цирковые номера,
расписывая по памяти контакты какого-нибудь сумасшедшего разъема. Кроме
коммутационных изделий они интересовались способами скоростного
выращивания овощей на дачных 6 сотках и кулинарными рецептами, которые
вырезались из журнала «Крестьянка» и вклеивались в особую тетрадь.
Была еще Галя, сорокалетняя девушка на выданье. Ее
взаимоотношения с текущими женихами были настолько сложными и
запутанными, что по понедельникам вся женская часть КБ с наслаждением
разбиралась в хитросплетениях очередной серии. Если дела у Гали шли
хорошо, и она, завладев стратегической инициативой, предвидела скорую
капитуляцию противника, Галя целыми днями порхала между кульманами и
чирикала, как увесистая канарейка. В том же нередком случае, когда
очередной жених не оправдывал Галиных надежд, она впадала в черную
депрессуху, рыдала и хлестала корвалол из горлышка. Галя занималась
проектированием ящиков для запчастей и выкройками для чехлов.
Были, конечно, в КБ еще техники, чертежники, но главная беготня по
цехам, грызня с военпредами, технологами и разработчиками тяжким крестом
лежала на моих плечах. Еще один конструктор был совершенно необходим, и…
мы его получили.
До окончания рабочего дня Чудо бродило по кабинетам, собирая подписи на
различных бумажках, и я о нем, то есть о ней, напрочь забыл, но на
следующее утро Чудо объявилось на рабочем месте, сгибаясь под тяжестью
здоровенной спортивной сумки.
- Что это? - удивился я, забирая у нее сумку.
- Конспекты! - гордо ответило Чудо, - у меня хорошие конспекты! Вот,
физика, матан, экономика отрасли… Ведь они же мне обязательно
пригодятся, правда?
- Правда, - горько вздохнул я, - идите получать готовальню.
Тут надо пояснить, что у нас было принято чертить тушью. Обычно чертили
на ватмане, но в экстренных случаях приходилось чертить прямо на кальке,
с которой сразу же делали синьки для цехов. Тушью чертить Чудо не умело.
В течение своего первого рабочего дня Чудо совершило три славных
подвига: порезалась при заточке карандаша; заправляя баллончик, облилась
тушью, и, в довершение ко всему, прищемила палец рейсшиной кульмана.
Так и пошло. Опаздывать на работу у нас не полагалось, так как время
прихода фиксировалось автоматически, поэтому вываливающийся из раздутых
«Икарусов» народ проходную брал штурмом. Непривычное к простым и суровым
нравам советского пролетариата, Чудо прибывало на рабочее место слегка
придушенным и ободранным, поэтому первый рабочий час уходил на макияж,
утренний чай и восстановление макияжа после чая. После этого на кульмане
закреплялся лист ватмана (с калькой я решил пока повременить), и Чудо
приступало к нанесению штампа, бесконечно сверяясь со справочником. К
обеду дело доходило до осевых линий. Пространственное воображение у нее
отсутствовало совершенно. Даже простенькие, в сущности, чертежи
радиотехнических устройств, представляющие собой бесконечные варианты
ящиков, ящичков и сундучков вызывали у нее «зависание». К концу рабочего
дня ватман оказывался протертым до дыр, а ластик - до кости. Чертежом и
не пахло. Постепенно на Чудо махнули рукой и поручали ей только работу,
которую было невозможно испортить.
Однажды утром Чудо подошло ко мне и сообщило, что у него закончился
герметик. Дело в том, что у нас в КБ стояли хорошие рейссовские кульмана
с пластмассовыми досками, в которые кнопки, естественно, не втыкались,
поэтому чертежи крепили за уголки маленькими шариками герметика, которым
в цехах промазывали швы кабин. Такое вот ноу-хау.
- Ну и что? - удивился я, - сходи в сборочный цех, да возьми на всех,
кстати, извещение технологам отнесешь.
Чудо покивало, деловито уложило извещение в папочку-клип и убыло.
Приближался самый главный элемент распорядка рабочего дня, обед, как
вдруг в КБ мгновенно стих привычный гул разговоров и шелест бумаги. В
тишине кто-то приглушенно ойкнул. Я выглянул из-за кульмана.
В дверях стояла технолог из сборочного цеха, могучая, широкоплечая
тетка, интимная мечта тихого художника-соцреалиста. За руку она держала
наше Чудо. Зареванное и растрепанное Чудо было заляпано размазанными
зелеными кляксами и настолько густо пахло спиртобензиновой смесью, что
Марк Яковлевич в своем углу заволновался и громко засопел, принюхиваясь.
- Ваш ребенок? - густым басом спросила технолог, - забирайте!
- Господи, Вика, что случилось? - спросила Галя, усаживая Чудо на стул.
- Я отдала технологам извещение, - всхлипывая, начало рассказывать Чудо,
- и пошла искать герметик. Его там много было, целый бак. Я зачерпнула
рукой и прили-и-и-пла!!!
Глупое Чудо, вместо того, чтобы набрать остатков полузасохшего
герметика, цапнула свежеразведенный, и попалась. Чем больше она пыталась
отскрести герметик от правой руки левой, тем больше зеленых, вонючих
нитей к ней прилипало. Постепенно вокруг бака собрались рабочие, и
начали подавать советы, от которых тихое, интеллигентное Чудо чуть не
упало в обморок.
- А один сказал, - хныкало Чудо, что, пока я не отлипла, может, они…
может, меня…. а-а-а!!!
Чудо вообразило, что ее и вправду собираются изнасиловать, и задумалась,
что лучше - закричать или упасть в обморок. Падать в обморок на грязный
пол не хотелось, а что полагается в таких случаях кричать, она не знала.
Спасла ее тетка-технолог. Одним привычным заклятьем она разогнала
мужиков по рабочим местам, с хлюпаньем отодрала Чадо от бака и потащила
оттирать герметик ветошью, пропитанной спиртобензиновой смесью.
Столкновение с производством произвело на Чудо настолько сильное
впечатление, что до конца недели Вика была на больничном, а с
понедельника перешла на работу в комитет Комсомола.
Так мы остались без Чуда…

ar4ik

Таможня добро не давала.

История рассказана начальником Главного таможенного управления на
коллегии МВД Украины в 1997 или 8 году.

Таможня при выезде в Поляндию из Украины. Подруливает газелька с
брезентовым тентом на кузове. В кабине водила и сопровождающий, а под
тентом 5 бидонов, доверху наполненных свежеоткачанным медом.
Таможенники обрадовались, оживились и предъявив всякие бумажки по поводу
пошлины на вывоз меда за пределы Украины стали многозначительно-
опросительно-выжидательно смотреть в глаза сопровождающему.
Сопровождающий не моргнув глазом заявляет, что это ИХ мед, он его
собирается загнать друзьям-перекупщикам в поляндии и, если господа-
таможенники будут так любезны и поскорее их пропустят, то на обратном
пути он де обещает их поблагодарить бутылкой польской водяры. Обиженные
таким выдающимся непониманием проблем честных сотрудников украинской
таможни, те заявляют, что без уплаты полной пошлины (30% от рыночной
стоимости груза в поляндии, около $200) они груз не пропустят. На это
сопровождающий говорит, что и бутылку он тогда тоже не поставит. В
ответ раздается дружный смех таможенников и пограничников. А потом
начинается подлинный цирк.
Газель съезжает с трассы на травку, сопровождающий звонит куда-то по
мобильнику, они с водилой открывают тент и крышки бидонов и садятся
курить. Через полчаса с польской стороны подъезжает крытый грузовичек и
деловитые поляки выгружают на травку... 5 пчелиных ульев и открывают
летки. Дальше Вы наверное догадыветесь. За неполных 2 часа 5 роев пчел
безпошлинно с наглым и безпардонным жужжанием, под матюки пограничников
и скрежет зубов таможенников о железо пограничного шлагбаума
перекачивают под чистую все содержимое 5-ти бидонов к себе в улики.
Украинцы закрываю тент и с гордым видом уезжают в поляндию без капли
меда.
Вот и борись после этого с контробандой.
Dacto.

ar4ik

Сидели вчера со знакомыми, пили кофе в кофейне. Разговорились о житейских
проблемах, выяснилось, что у одной из собеседниц сын заболел гепатитом А,
а в таких случаях все члены семьи должны сдать анализ крови на выявление
вируса, все согласились, кроме деда (ее отца), который заявил, что делать
этого не будет, так как вообще он с ними не прописан

)).
Собственно это прелюдия, далее следовал рассказ про доблестного деда.
Надо сказать, что личность довольно-таки неординарная и загадочная, чем он
занимался в дни своей бурной молодости - никто из членов семьи не знает,
но некоторые байки из этого партизана удавалось-таки выудить, из чего
напрашивался вывод, что дед служил в каких-то сверхсекретных войсках.
Однажды в каких-то среднеазиатских пустынях его ужалила гюрза, а так как
медпункт был далековато, ему пришлось идти до него два часа, когда же он
успешно добрался и объяснил причину посещения, обалдевшие врачи посмотрели
на него выпученными глазами и сказали, чтобы он шел дальше

))
Следующий случай случился на каких-то испытаниях. Его задача была залезть
в какой-то бункер с жуткой радиацией, в специальном костюме, находиться
в котором можно было считанные минуты. Дед же как-то неудачно приземлился и,
больно ударившись коленкой, провалялся в этом бункере горааааааздо дольше
положенного времени, наверху уже распорядились на счет цинкового гроба
и послали группу людей доставать труп, когда же они его вытащили и сняли
спецкостюм, выяснилось, что эта сволочь жив, а из всех увечий у него просто
распухло колено. Оказывается, падая, он приземлился между двумя цинковыми
пластинами, куда радиация не проникает

)).
Апофеозом же всего была история о том, как дедушку комиссовали по причине
обнаружения у него глистов (лямблий), а надо сказать, что эти твари трудно
выводимы и живут в печени. На радостях, что завтра отбывает домой, он
с дружбаном надербанился и где упали, там и уснули. Наутро проснувшись,
они направились в родную часть, походу удивляясь, что место как-то обезлюдило.
Встретил же их военный вертолет, который в экстренном порядке эвакуировал
их прямиком в санчасть. Обалдевшие летчики спрашивали у них, неужели они
не в курсе, что находятся в зоне ядерного взрыва!!!!! В санчасти деда
тщательным образом осмотрели и после длительного обследования отправили обратно
служить. На возмущение деда, мол как же так!!! комиссовали!!! лямблии!!! Ему
ответили, что никаких лямблий у него не обнаружено..!!!!!!!
Вот так, лямблии сдохли, а деду хоть бы что

)), а вы говорите гепатит

))