Улыбнитесь! (продолжение)

[Любослава]

"Холст, масло........ ремень, попа"

[Елена_П]

Еврейская притча

Мойша купил за сто долларов осла у старого крестьянина. Крестьянин должен был привести ему осла на следующий день. Крестьянин пришёл, как договаривались, но без осла.
— Простите, но осёл подох.
— Ну, тогда верните мои сто долларов!
— Не могу — я уже их потратил.
— Хорошо, тогда просто оставьте мне осла.
— Но что вы будете с ним делать? — спросил старик.
— Я разыграю его в лотерею.
— Но вы не можете разыграть в лотерею дохлого осла!
— Могу, поверьте. Я просто никому не скажу, что он дохлый.
Месяцем позже крестьянин встретил Мойшу.
— Что случилось с тем дохлым ослом?
— Я разыграл его, как и говорил. Я продал пятьсот лотерейных билетов по два доллара за штуку и в результате получил 998 долларов прибыли.
— И что, никто не протестовал?
— Только один парень. Тот, который выиграл осла. Он очень рассердился. Ну, так я просто вернул ему его два доллара.

[Яков]

Ехала в метро. Напротив сидел парень, то поднимал глаза на меня, то опускал. Мне это надоело.
А потом, когда народа в вагоне стало поменьше, я увидела, что он читает книгу "Как распознать ведьму".

[Яков]

Не мое.
Распространителем картофеля на Руси считается не Петр I, как многие думают, а ученый-энциклопедист Андрей Болотов (1738-1833). Картофель он привез из Германии, после участия в семилетней войне.
Русские мужики есть картошку отказывались, называли ее "чертовым яблоком". Считали ее ядовитой, вообще - зачем яблоки плодятся в земле?
Тогда Болотов поместил всю собранную картошку в амбар, днем приставлял стражников, а ночью охрану убирал. И тогда, крестьяне стали картошку воровать у барина.
Вот так, с тех пор, картофель повсеместно распространился в России.

[Яков]

Притча

Один человек спросил у Сократа:

— Знаешь, что мне сказал о тебе твой друг?
— Подожди, — остановил его Сократ, — просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.
— Три сита?
— Прежде чем что-нибудь говорить, нужно это трижды просеять. Сначала через сито правды. Ты уверен, что это правда?
— Нет, я просто слышал это.
— Значит, ты не знаешь, это правда или нет. Тогда просеем через второе сито — сито доброты. Ты хочешь сказать о моем друге что-то хорошее?
— Нет, напротив.
— Значит, — продолжал Сократ, — ты собираешься сказать о нем что-то плохое, но даже не уверен в том, что это правда. Попробуем третье сито — сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?
— Нет, в этом нет необходимости.

— Итак, — заключил Сократ, — в том, что ты хочешь сказать, нет ни правды, ни доброты, ни пользы. Зачем тогда говорить?

[Яков]

Я бы вдул!

Рассказал один знакомый военный моряк. Действо разворачивается на каком-то нашем военном корабле. Приезжает туда какая-то делегация преимущественно состоящая из женского пола. А надо сказать что совсем недавно на этом корабле в радио рубке меняли переключатели на связь по кораблю (т. е. включил тумблер и вещаешь по всему кораблю чё-нить а ля боевая тревога, торпеда по левому борту или там ценные указания начальства). И если раньше тумблер имел два положения, соответственно вкл-выкл, то в тот момент поставили тумблеры с тремя положениями (других, видимо, на складе не нашлось, все разворовали) вкл-выкл-вкл.

Заходит эта делегация в радиорубку, главный в рубке как положено рапортует, радисты по стойке смирно и т. п. А до этого они чего-то вещали по кораблю и по привычке тумблер естественно не туда переключили. Делегация чинно удаляется, а между радистами происходит примерно следующий диалог слышный понятно всем на корабле:

Радист1: - А я бы той блондинке вдул по самые гланды!
Радист2: - Не, а я бы той брюнетке!

Проходит минуты две обсуждения всех подробностей их сексуальных фантазий. В рубку залетает злой и одновременно красный как рак старпом. Гневно щелкает пресловутым тумблером (который от сильного удара спокойно перещелкивается из одного крайнего положения "вкл", минуя положение "выкл", в другое крайнее положение "вкл") и орет благим матом следующие слова:

Ст: - Я может быть тоже вдул и блондинке, и брюнетке, и той толстушке, но я же не кричу об этом по всему кораблю!

Занавес.

[Яков]

Капкан

Иной раз достаточно совсем малого для поднятия настроения

Был сегодня в фитнес-центре и кроме всего прочего встал на весы... существенных изменений не произошло. Мне показалось это скучноватым и для разнообразия я переключил цифровой показатель с килограммов на фунты.(К слову, 1 килограмм = 2,2 фунта).

Менее, чем через 5 минут зал огласил истошный женский крик. Капкан сработал)))

[Яков]

Фирменная фишка

Как-то в группе, где я вел практические занятия учился араб, хороший и неглупый парень, но учиться не хотел, поэтому постоянно косил под незнание русского языка. Большинство преподов не хотели с ним связываться и после его "НЭ панымаю" ставили зачет и отпускали с богом. Я также себя вел, однако лектором по моему предмету был старый, уважаемый, и самый грозный в институте преподаватель, потомок Моисея и Соломона. У того тоже была фишка: когда студент начинал что-то невнятно лопотать он косил под глуховатого - кричать на него никто не смел, и после минуты бормотаний студент уходил учить не с чем.

Предчувствуя, что эта сдача зачета будет особенной я тихонько сел за арабом. В глазах обоих сквозила вековая вражда между ихними народами. После короткого бормотания оба взялись за свои фирменные фишки:

- Громче говорите!
- Нэ панымаю!
- Ааа? Что вы бормочете?
- Мэдлэнней говорите.... и так минуты 2.

Когда все присутствовавшие уже лежали под партами араб тихонечко так себе под нос: "Вот же старая гадина", на что преподаватель тоже тихо и БЫСТРО: "Сейчас же быстренько собрал свой вещи и вон из аудитории".

Араб ВСЕ понял, в том числе, что еврейская фишка круче. И не было бы в истории ничего такого, если бы в следующем семестре другой препод не пожаловался как тяжело учить не знающего языка ГЛУХОВАТОГО АРАБА...

[Яков]

Стеклянный кризис

Дело было в Сирии в конце 90-х - стране, как известно, арабской, а потому крайне малопьющей. Есть у сирийцев своя национальная водка - АРАК. Это можжевеловая настойка крепостью аж за 50 градусов. Запах у нее отвратительный, а вкус еще хуже. Поэтому пьют ее обычно разбавленной и со льдом.

Но есть у сирийцев, кроме арака, еще и наши специалисты, работающие в разных отраслях народного хозяйства по контрактам. Надо ли говорить, что русские и арак гармонично дополняют друг друга. Но это, так сказать, вводная. Далее со слов знакомого араба, свободно говорящего по-нашему.

Подошел к нему один из недавно прибывших русских с просьбой показать, где этот самый арак можно купить (это у нас спиртное на каждом шагу, а там места надо знать). Ну он решил помочь. Отвез в христианский район, в известный ему магазин. Приходят они и радостно заявляют, что дескать им нужно-то всего 2 бутылки арака (емкость 0,4л - меньше чебурашки). Но продавец на ломаном русском языке их огорчил. Объявил, что ничего у них не получится, так как в свете случившегося "cтеклянного кризиса" введено правило - 2 полных бутылки дают только в обмен на одну пустую.

И спрашивает - "ЕСТЬ ЛИ У ВАС ПУСТАЯ?". Стосковавшийся по наличию спирта в крови русский смотрит на вожделенный напиток так, что всем понятно - уйти он не сможет уже физически, организм не послушается. После долгой паузы он зло, через зубы выдавливает - "ЕСТЬ. ДАВАЙ!". Продавец в нерешительности берет деньги, протягивает ему бутылки и пристально осматривает - пытается угадать, откуда он вытащит такой габаритный предмет.

Русский взяв бутылки, засовывает одну в карман. Другую открывает и к ужасу окружающих ЗАЛПОМ ВЫПИВАЕТ. После чего протягивает пустую бутылку продавцу со словами: "НА, ПОДАВИСЬ!"

.. до того момента как они вышли, в магазине не раздалось ни звука.

[Яков]

Преступление и наказание

Фёдор Иванович Тютчев очень томился в Петербурге и только дожидался момента, когда сможет возвратиться за границу. Он часто говорил:
- Я испытываю не тоску по родине, а тоску по отъезду.

Вскоре после дуэли Пушкина и Жоржа Дантеса Тютчев поинтересовался у приятеля, к чему приговорён Дантес.
- Он будет выслан за границу в сопровождении фельдЪегеря.
- Вы в этом вполне уверены?
- Совершенно уверен.
- Пойду Жуковского убью,- сказал Тютчев.