Продолжаются дискуссии относительно обновления Гражданского кодекса

Глава Верховной Рады Руслан Стефанчук прокомментировал дискуссии вокруг законопроекта об обновлении второй книги Гражданского кодекса Украины (реестр. № 14057) 

Р. Стефанчук обратил внимание, что после регистрации законопроекта № 14057 некоторые медиа опубликовали свои предостережения относительно его отдельных положений.

"Руководствуясь принципами открытости и профессиональной дискуссии, считаю важным дать на них профессиональный ответ — не эмоциями, а аргументами, четко и по пунктам.

Этот текст получился длинным, потому что тема сложная и требует серьезного объяснения. Поэтому прошу немного терпения — и дочитайте до конца.

Самое главное: этот законопроект не о медиа. Он о расширении личных прав каждого человека. Именно так его нужно воспринимать.

Теперь к предостережениям.

1. «Ответственность журналиста без вины»

 Это не так.

• Опровержение — это не ответственность, а способ защиты, который не влечет за собой юридических санкций.

• Действующая редакция ст. 277 ГКУ уже предусматривает, что «опровержение недостоверной информации осуществляется независимо от вины лица, которое ее распространило».

• Право на опровержение как способ защиты соответствует практике ЕСПЧ (Axel Springer SE v. Germany, 2023; Eigirdas v. Lithuania, 2023).

• Вместе с тем, часть 13 статьи 277 ГКУ в редакции законопроекта предусматривает: «Особенности опровержения недостоверной информации устанавливаются законом». В частности, такие особенности установлены статьей 43 Закона Украины «О медиа», которая, среди прочего, предусматривает случаи, когда субъект в сфере медиа имеет право отказать в распространении опровержения или ответа.

Вывод: новых обязанностей для медиа здесь нет.

2. «Запрет расследовать коррупцию до приговора суда»

 Это не так.

• Презумпция невиновности закреплена в части первой статьи 62 Конституции Украины. Презумпция невиновности также является одним из стандартов журналистики (пункт 22 Резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы 1003(1993) о этических принципах журналистики).

• Обязанность соблюдать презумпцию невиновности соответствует практике ЕСПЧ («Дю Рой и Малаури против Франции» (Du Roy and Malaurie v. France), 2000, «Ворм против Австрии» (Worm v. Austria), 1997).

• Вместе с тем, соблюдение презумпции невиновности никоим образом не «исключает возможность расследования коррупции до приговора суда», речь идет лишь о том, что лицо не следует называть виновным, пока его вина не будет доказана в законном порядке и установлена обвинительным приговором суда («Буткявичюс против Литвы» (Butkevičius v. Lithuania), 2002; «Гуцановы против Болгарии» (Gutsanovi v. Bulgaria), 2013).

 Вывод: законопроект не ограничивает журналистские расследования и четко соответствует Конституции Украины.

3. «Суды смогут запрещать распространение информации до ее публикации, блокировать сайты и изымать тиражи»

 Это неправда.

• Вы удивитесь, но соответствующая статья существует в ГКУ уже 23 года.

• Изменения, которые предлагаются, лишь уточняют современные каналы распространения информации (веб-сайты, страницы в социальных сетях, каналы мессенджеров, видеохостинги, другие веб-ресурсы). Вместе с тем, перечень таких способов распространения информации и в действующей редакции ГКУ не является исчерпывающим.

• Пример решения ЕСПЧ, который в части применения статьи 278 ГКУ не нашел нарушения Европейской конвенции по правам человека («Анатолий Еременко против Украины» (Anatoliy Yeremenko v. Ukraine), 2022).

 Вывод: законопроект в этой части не предусматривает новых или дополнительных ограничений для свободы слова, в том числе относительно проведения журналистских расследований и публикации их результатов

4. «Право на ответ, независимо от достоверности информации. Это якобы означает, что даже правдивые расследования обяжут публиковать альтернативную версию фигурантов».

 Это ошибочное мнение.

• Право на ответ существует уже сейчас (в действующей редакции статьи 277 ГКУ и статьи 43 Закона Украины «О медиа»).

• Это не «опровержение», а лишь право выразить свою точку зрения.

• Право на ответ как способ защиты соответствует практике ЕСПЧ («Эдисьонс Тьямпо против Испании» (Ediciones Tiempo v. Spain), 1989, Мельничук против Украины» (Melnychuk v. Ukraine) (реш.), 2005).

• Одновременно право на ответ также подпадает под действие ограничений, предусмотренных статьей 10 Конвенции.

 Вывод: законопроект не создает рисков для журналистов.

5. «Законопроект якобы предусматривает право на примирение, извинение, которое может рассматриваться как дополнительный инструмент давления на журналистов»

Это не так.

• Статья 277-2 «Право на примирение» ГКУ в редакции законопроекта предлагает предусмотреть право лица, которое нарушило личные права другого лица вследствие распространения недостоверной информации, обратиться с предложением о примирении.

• Речь не идет о «принудительном извинении», а об инициативе лица, которое распространило недостоверную информацию.

Вывод: новых рисков для свободы слова и деятельности журналистов не предусмотрено.

6. «Право на забвение, если будет применяться без баланса с общественным интересом – возможно изъятие важных журналистских материалов»

Это неправда.

• Статья 302-2 ГКУ в редакции законопроекта предлагает закрепить в гражданском законодательстве «право на забвение». Необходимость закрепления права на забвение в национальном законодательстве обусловлена евроинтеграционными обязательствами Украины. Такое право предусмотрено Регламентом Европейского Парламента и Совета (ЕС) 2016/679 от 27 апреля 2016 года о защите физических лиц в связи с обработкой персональных данных и о свободном движении таких данных, и об отмене Директивы 95/46/ЕС (Общим регламентом о защите данных) – Статья 17 «Право на стирание («право быть забытым»)».

• Право на забвение признается и защищается в соответствии с практикой ЕСПЧ ((«Венгжиновский и Смольчевский против Польши» (Węgrzynowski and Smolczewski v. Poland), 2013; «М.Л. и В.В. против Германии» (M.L. and W.W. v. Germany), 2018, «Бьянкарди против Италии» (Biancardi v. Italy), 2021; «Медиенгруппе Остеррайх ГмбХ против Австрии» (Mediengruppe Österreich GmbH v. Austria), 2022; «Гурбен против Бельгии» (Hurbain v. Belgium) [ВП], 2023).

• Статья 302-2 ГКУ в редакции законопроекта предусматривает необходимость обеспечения баланса между правом на забвение и правом на свободу мысли и слова и свободное выражение своих взглядов и убеждений (часть третья этой статьи). Эта статья должна применяться в системном толковании со статьей 29 «Распространение общественно необходимой информации» Закона Украины «Об информации», которая предусматривает, что «Информация с ограниченным доступом может быть распространена, если она является общественно необходимой, то есть является предметом общественного интереса, и право общественности знать эту информацию перевешивает потенциальный вред от ее распространения».

Вывод: законопроект в этой части предусматривает новое право физического лица – «право на забвение», что обусловлено евроинтеграционными обязательствами Украины. При этом законопроект предусматривает условия осуществления такого права (часть вторая) и случаи, когда такое право не применяется (часть третья). В системном толковании со статьей 29 Закона Украины «Об информации» осуществление права на забвение обусловлено необходимостью устанавливать баланс с правом общественности знать общественно необходимую информацию, которая является предметом общественного интереса.

7. «Теперь оценочное суждение, которое выражено в форме, унижающей достоинство, честь, репутацию, на лицо, которое их распространило, может быть возложена обязанность по компенсации морального вреда»

Это не совсем так.

• Такая обязанность существует уже 23 года (ст. 23 и 280 ГКУ, Закон «Об информации»).

• ЕСПЧ признает эту практику (Błaja News v. Poland, Timpul Info-Magazin v. Moldova).

Вывод: законопроект в этой части не предусматривает возложения на медиа новых обязанностей или дополнительной ответственности по сравнению с действующим законодательством.", - пишет Глава ВРУ.

В начале октября он предложил провести встречу с журналистами и представителями гражданского общества, которые специализируются на вопросах медиаправа, чтобы обсудить все аспекты этого законопроекта и совместно найти сбалансированные и эффективные решения.

Он считает, что главная цель законопроекта — создать современную систему защиты прав человека и гражданина, утверждение и обеспечение которых является главной обязанностью государства (ст. 3 Конституции Украины).